Опасения по поводу сосредоточения российских войск у границ с Украиной и возможного вторжения России в последние недели все чаще появляются в СМИ и обсуждаются экспертами из-за информации, имеющейся у разведывательных управлений в западных странах. На этом фоне украинские военные на передовой в Донбассе говорят, что не верят в планы Москвы о новом наступлении.
Тимур, 28 лет
– Лично я не верю в опасность масштабного вторжения. Я думаю, что это просто игра. Такая же ситуация была в апреле и мае этого года. Были слухи о возможном нападении. Это началось, когда Россия захотела завершить строительство газопровода "Северный поток – 2". На этот раз, скорее всего, это просто попытка Путина снова оказать давление. Я слышал, что Кремль пытается получить гарантии того, что Украина и другие страны Восточного партнерства, Грузия и Молдова, не вступят в НАТО.
Военный мемориал советских времен. Луганская область, 7 декабря этого года
Бои здесь идут волнообразно. На прошлой неделе я пережил самый сильный обстрел на этой позиции: пророссийские силы использовали противотанковый гранатомет СПГ-9. Затем в течение нескольких дней у нас была почти полная тишина. Честно говоря, мне немного страшно, когда здесь тихо, потому что я начинаю думать: "Может, у них есть какой-то план". Немного комфортнее я чувствую себя, как это ни удивительно, при низкой интенсивности обстрелов.
Та сторона часто использует хитрые приемы. И вот пример. Наблюдатели ОБСЕ почти каждый день запускают свои дроны для проверки военных позиций. Они объявляют обеим сторонам, что отправляют свой беспилотник, чтобы мы знали, что он может приблизиться к нам. Но сразу вслед за ОБСЕ пророссийские силы посылают свой беспилотник, чтобы провести собственные наблюдения, а нам не разрешают стрелять в этом направлении.
Влад, 22 года
– Российская армия не готова к войне. У них нет готовых полевых госпиталей или бензовозов, и у них мало подготовленных солдат или транспортных средств. Им потребуется от 300 до 400 тысяч военнослужащих для нападения. И я думаю, что такого количества им хватило бы только на оккупацию Киева. Сейчас у них около 100 тысяч человек. А у нас много уровней защиты.
Снеговик неподалеку от военной базы у линии соприкосновения в Луганской области, 6 декабря этого года
Я оказался здесь, потому что если мы сегодня не отправимся сюда, на фронт, то завтра просто умрем в собственных домах. Есть украинская поговорка: тот, кто не защищает свою семью в мирное время, когда придет беда, сожрет своих детей. Эта пословица возникла во времена Голодомора. Если русский парень придет ко мне, захочет выпить водки и устроить вечеринку, это нормально. Но если он придет ко мне домой с оружием, я его убью.
Здесь противник каждый день использует снайперские винтовки и пулеметы, а иногда применяет РПГ. На прошлой неделе совсем рядом с нами они использовали 82-мм минометы. И в ближайшее время ситуация не изменится. При этом мне кажется, что Российская Федерация не готова к масштабному нападению. Это просто сигнал, ведь вооруженный конфликт – это продолжение политики. Все будет хорошо.
Ирина
– Я думаю, если бы вторжение произошло прямо сейчас, многие люди погибли бы. Жертв было бы больше, чем в 2014 году. Было бы много крови. Это было бы ужасно. Конечно, большинство солдат не верит, что может случиться вторжение. Ведь на линии фронта что раньше, что сейчас – одинаково, перемены не ощущаются. Еще одна причина, по которой солдаты не верят этим слухам, заключается в том, что в нашей стране много лжи. Все, кто занимает влиятельные должности, врут. Наш президент пообещал окончить войну в течение недели после прихода к власти. Прошло два года, а мы все еще здесь.
Оружие воюющих на линии соприкосновения
Еще я думаю, что даже финансовые санкции против России ничего не изменят. Это как Минские соглашения. Просто они мало что делают. Люди что-то пишут на бумаге, но на самом деле здесь, на передовой, ситуация не меняется. Все еще используется крупнокалиберное оружие. Может быть, вторжение и произойдет, но это случится через какое-то время.
Петро, 27
– Все, что я знаю, – это то, что люди останутся и будут защищать свою землю. Ветераны, которые были на фронте, когда началась война, в 2014 году, разъехались по домам, но если произойдет вторжение, они вернутся сюда, чтобы сражаться.
Я не могу сказать, что в последнее время здесь что-то изменилось, что начались какие-то непредсказуемые действия. Вот сегодня рано утром здесь приземлились две РПГ, но это нормально. Иногда отсюда можно услышать, как запускаются двигатели танков противника. У танковых моторов очень специфический звук, в более холодную погоду ритм чаще.
Украинский солдат смотрит на позиции пророссийских сепаратистов. Луганская область, 7 декабря этого года
Я несколько раз видел противника с близкого расстояния. Однажды я сидел на бронетранспортере и заметил танк противника. Я видел, как его пушка следит за нашей машиной. Я просто зажал зажигалку между зубами, укусил ее, и молился Богу. Танк не выстрелил.
Я не думаю, что санкции что-то изменят. Россия – богатая страна. Украинскому президенту и депутатам стоит принимать серьезные решения. Однажды я хотел бы искупаться в море в свободном Крыму.
Несколько фотографий для этого репортажа с передовой были сняты с помощью широкоформатной камеры ФКД, сделанной в Украинской ССР в 1972 году. Благодаря ей изображения получают большую глубину, но в некоторых случаях это дает эффект визуальных недостатков.