Иврит для эмигрантов: не мытьем, так катаньем

Только один процент «русских» израильтян говорят дома на иврите

В Израиле начал работу национальный интерактивный телеканал по изучению иврита, официального государственного языка, на котором, несмотря на все усилия властей, до сих пор говорит далеко не каждый гражданин страны. В первую очередь канал предназначен для эмигрантов из бывшего СССР последней волны.


191-й канал «Yes» входит практически во все базовые пакеты кабельного телевидения и доступен всем. При помощи пульта его зрители могут играть в игры, читать новости с пояснениями, просматривать комиксы – все это рассчитано на обогащение словарного запаса, улучшение понимания иврита и способности говорить на нем.


На презентации телеканала были оглашены результаты опросов, свидетельствующие о серьезных языковых проблемах «русских» эмигрантов последней волны. По данным социологов, 29 процентов репатриантов из бывшего СССР, приехавших в Израиль после 1989 года, до сих пор владеют лишь азами разговорного иврита. 31 процент говорит на среднем уровне. 67 процентов дома говорят только по-русски, 23 процента вставляют в русский язык слова из иврита, 9 процентов двуязычны, и лишь 1 процент говорит дома исключительно на иврите.


С письмом, чтением и знанием литературного языка дело обстоит еще хуже. И это при том, что в Израиле новоприбывшего чуть ли не на второй день «усаживают за парту» – учить иврит. По всей стране совершенно бесплатно работают специальные студии-«ульпаны» для изучения языка, причем в период адаптации эмигранту платят приличное пособие. «Сегодня только ленивый не учит иврит. Страна делает все возможное, для того, чтобы люди изучали язык», - говорит депутат хайфского муниципалитета Юлия Штрайм, приехавшая в страну в начале 90-х годов.


Все эмигранты прошлых «волн», включая бывших советских граждан, приехавших в 70-е годы, под воздействием вездесущей государственной пропаганды и общественного мнения практически сразу переключались на иврит. Государственная политика диктовала ассимиляцию, а не интеграцию. Новоприбывшие погружались в среду, где все без исключения говорили на иврите. Им внушалось, что говорить на языке страны «исхода» (то есть страны вне Израиля, где вынуждены были жить целые поколения евреев и где они не могли или не должны были чувствовать себя как на родине) - неприлично и унизительно, особенно после того как еврей, наконец, «вернулся», то есть стал израильтянином.


Однако у представителей последней волны эмиграции стимула изучать язык практически не было: людей приехало так много, что проблемы общения (на русском, разумеется, языке) у них не возникало.


Количество русскоязычного населения в Израиле, по различным оценкам, около миллиона - и это в семимиллионной стране. Сразу после того, как в начале 90-х в Израиль хлынула волна репатриантов, практически во всех государственных учреждениях, в банках, супермаркетах и прочих торговых сетях и фирмах появились носители этого языка. Расплодились, как грибы после дождя, не только русские продуктовые магазины и рестораны, но и книжные магазины, предлагающие, среди прочего, также «русскую» музыку и компьютерное обеспечение с русским интерфейсом. Канал «Израиль плюс», государственная радиостанция «Рэка» и масса частных радиостанций вещают на русском языке, а на израильских кабельных и некабельных телевизионных каналах, если нет синхронного голосового перевода на русский, практически всегда есть русские титры. В такой «комфортной», расслабляющей обстановке эмигрантам, в массе не избалованным престижной работой, требующей «хорошего иврита», изучать язык особой необходимости просто нет.


Новые эмигранты из бывшего СССР стали объектом критики со стороны старожилов и масс-медиа, и предметом гордости израильских социологов, нашедших, наконец, зерно культурного многообразия в Израиле, монокультуру которого формировали и внедряли десятилетиями в общество, которое параллельно формировалось из столь непохожих друг на друга «марокканцев» и «европейцев».


Результатом такого симбиоза стали русские песни на иврите, в обиход вошли такие слова, как «балаган», «бардак», «суматоха» и даже элементы русского нецензурной лексики, которые здесь звучат вполне прилично, так как истинный их смысл рядовому израильтянину просто неведом.