Сегодня в Москве на заседании Генерального совета Федерации независимых профсоюзов России обсуждались задачи ФНПР в современных экономических условиях. Чего добилось за год кризиса старейшее и всё еще крупнейшее профсоюзное объединение в России? И что могут ответить лидеры ФНПР тем, кто обвиняет их в соглашательстве с властями и работодателями?
Главный редактор газеты "Солидарность", секретарь ФНПР Александр Шершуков рассказал корреспонденту Радио Свобода:
– На федеральном уровне ФНПР добилась внесения существенных корректировок в программу правительства по борьбе с кризисом. В раздел программы, посвященный социально-трудовым отношениям, включено большинство предложений ФНПР. На предприятиях, где планируются сокращения, возникает проблема невыплаты заработной платы, неполного рабочего дня, зачастую единственная структура, которая бьет в колокола, это именно профсоюзная организация. Жизнь людей из-за кризиса, конечно, ухудшилась, реальные доходы населения уменьшились примерно на 10-15 процентов по сравнению с прошлым годом. Но я могу сказать, что без действий профсоюзов, которые по всем ключевым точкам пытаются задействовать и свои ресурсы, и ресурсы государственных органов (в том числе прокуратуры, которая последнее время гораздо активнее работает с предприятиями, задолжавшими зарплату) – без этих усилий падение реальных доходов было бы существенно больше.
– Чувствует ли ФНПР конкуренцию со стороны других профсоюзов? И возможны ли совместные акции с ними?
– На федеральном уровне конкуренции нет. У нас есть партнерские отношения со Всероссийской конфедерацией труда и Конфедерацией труда России. Мы вместе - ФНПР и эти две профсоюзные структуры - являемся членами Международной конфедерации профсоюзов. И на уровне регионов конкуренция практически отсутствует. Какие-то элементы конкуренции есть на отдельных предприятиях. Имеются и примеры сотрудничества. Взять Туапсинский морской торговый порт: там две профсоюзные организации - относящаяся к ФНПР и не относящаяся - вместе борются за повышение заработной платы.
– ФНПР часто обвиняют в том, что ее профорганизации недостаточно жестко отстаивают интересы работников, выступают на стороне руководства предприятий...
– Подобные обвинения – просто попытки неуспешной дискредитации профорганизаций, относящихся к ФНПР. Я могу привести множество примеров активных действий профсоюзов на местах. Скажем, Пикалево – пример активной работы профсоюзных организаций, - заявил секретарь ФНПР Александр Шершуков.
Впрочем, помимо трех перечисленных Александром Шершуковым профобъединений, в России действуют и другие. О том, как видит социальное партнерство одно из них, "Соцпроф", и чем его позиция отличается от позиции ФНПР, рассказал Радио Свобода сопредседатель федерального координационного совета "Соцпрофа" Сергей Храмов:
– Что приводит к позитивным сдвигам? Понимание работниками того, что успехов можно добиться благодаря сплоченности в противостоянии с работодателем, что есть способы противостоять необоснованному снижению зарплаты, ухудшению условий труда. Мы провели огромное количество судебных процессов, причем принципиальных процессов, которые показали возможность применения даже действующего ныне ущербного трудового законодательства в интересах работников. То есть мы сумели организовать правовую защиту интересов работников.
– Известно, что активное участие работника в деятельности независимого профсоюза может привести и к серьезным проблемам...
– Да, именно это обстоятельство часто является основанием для ущемления его прав. Доходит вообще до уникальных ситуаций. Есть такой мясокомбинат "Останкино" (кстати, его директор только что вошел в состав Общественной палаты). Так вот, на его дочернем предприятии, занимающемся торговлей, в частности - через автомагазины, образовался профсоюз. Люди работали неделю через неделю в совершенно каторжных условиях. Создали профсоюз, потребовали изменить график работы. Работодатель с ними согласился в суде, но тут же соорудил приказ о переводе непокорных работников в Тверь, а тех, кто был готов работать дальше неделю через неделю, – на вновь созданное рабочее предприятие. Вот так борются с профсоюзом. И подобных случаев очень много. В той же Костомукше сейчас намечается большой социальный взрыв. Работники через профсоюз добились существенного роста заработной платы, а потом стало выясняться, что именно членов нашего профсоюза "Соцпроф" прижимают, лишают возможности реально работать. Или взять огромное предприятие "Мосгаз" – как только работники вступают в нашу профорганизацию, немедленно начинаются гонения, людей буквально преследуют, подсчитывают каждый их шаг вправо, шаг влево. Короче говоря, именно вступление в профсоюз почему-то в глазах нашего российского работодателя является самым главным преступлением. До сих пор наши директора считают, что вступление в профсоюз означает некий бунт.
– Лидеры ФНПР утверждают, что им удалось все-таки добиться пусть относительной, но социальной стабильности в стране. Вы согласны с этим утверждением?
– К сожалению, это не так. Профсоюзы, в первую очередь, из-за негативного имиджа ФНПР - наследницы ВЦСПС, имеют очень низкий рейтинг доверия в обществе. Отношение к ним такое: "профком, путевочка, елочка". Это с советских времен до сих пор осталось. До сих пор наши сограждане не стремятся идти в профсоюз, создавать профсоюз, объединяться в профсоюз, который они бы считали частью самих себя. Они относятся к профсоюзу ФНПРовскому как к некому начальству. И, соответственно, "доверяют" ему, как начальству. Уровень доверия к профсоюзам очень низок. Что же касается стабильности... Давно всем известно, что сытые бастуют, а голодные перекрывают дороги. Западные забастовки проходят за повышение зарплаты на 2-3%, а у нас - просто за то, чтобы выжить. И говорить о том, что профсоюзы содействовали стабильности, сейчас не приходится.
– Возможны ли совместные акции вашего профобъединения "Соцпроф" и ФНПР?
– ФНПР, как правило, занимается тем, что сейчас называется "имитация бурной деятельности". Мы можем говорить о каких-то совместных действиях с какими-то отдельными организациями ФНПР и кое-где их даже проводим, но только не с руководством ФНПР, никак не участвуя в этой самой имитации бурной деятельности.
Главный редактор газеты "Солидарность", секретарь ФНПР Александр Шершуков рассказал корреспонденту Радио Свобода:
– На федеральном уровне ФНПР добилась внесения существенных корректировок в программу правительства по борьбе с кризисом. В раздел программы, посвященный социально-трудовым отношениям, включено большинство предложений ФНПР. На предприятиях, где планируются сокращения, возникает проблема невыплаты заработной платы, неполного рабочего дня, зачастую единственная структура, которая бьет в колокола, это именно профсоюзная организация. Жизнь людей из-за кризиса, конечно, ухудшилась, реальные доходы населения уменьшились примерно на 10-15 процентов по сравнению с прошлым годом. Но я могу сказать, что без действий профсоюзов, которые по всем ключевым точкам пытаются задействовать и свои ресурсы, и ресурсы государственных органов (в том числе прокуратуры, которая последнее время гораздо активнее работает с предприятиями, задолжавшими зарплату) – без этих усилий падение реальных доходов было бы существенно больше.
– Чувствует ли ФНПР конкуренцию со стороны других профсоюзов? И возможны ли совместные акции с ними?
– На федеральном уровне конкуренции нет. У нас есть партнерские отношения со Всероссийской конфедерацией труда и Конфедерацией труда России. Мы вместе - ФНПР и эти две профсоюзные структуры - являемся членами Международной конфедерации профсоюзов. И на уровне регионов конкуренция практически отсутствует. Какие-то элементы конкуренции есть на отдельных предприятиях. Имеются и примеры сотрудничества. Взять Туапсинский морской торговый порт: там две профсоюзные организации - относящаяся к ФНПР и не относящаяся - вместе борются за повышение заработной платы.
– ФНПР часто обвиняют в том, что ее профорганизации недостаточно жестко отстаивают интересы работников, выступают на стороне руководства предприятий...
– Подобные обвинения – просто попытки неуспешной дискредитации профорганизаций, относящихся к ФНПР. Я могу привести множество примеров активных действий профсоюзов на местах. Скажем, Пикалево – пример активной работы профсоюзных организаций, - заявил секретарь ФНПР Александр Шершуков.
Впрочем, помимо трех перечисленных Александром Шершуковым профобъединений, в России действуют и другие. О том, как видит социальное партнерство одно из них, "Соцпроф", и чем его позиция отличается от позиции ФНПР, рассказал Радио Свобода сопредседатель федерального координационного совета "Соцпрофа" Сергей Храмов:
Что приводит к позитивным сдвигам? Понимание работниками того, что успехов можно добиться благодаря сплоченности в противостоянии с работодателем, что есть способы противостоять необоснованному снижению зарплаты, ухудшению условий труда
– Что приводит к позитивным сдвигам? Понимание работниками того, что успехов можно добиться благодаря сплоченности в противостоянии с работодателем, что есть способы противостоять необоснованному снижению зарплаты, ухудшению условий труда. Мы провели огромное количество судебных процессов, причем принципиальных процессов, которые показали возможность применения даже действующего ныне ущербного трудового законодательства в интересах работников. То есть мы сумели организовать правовую защиту интересов работников.
– Известно, что активное участие работника в деятельности независимого профсоюза может привести и к серьезным проблемам...
– Да, именно это обстоятельство часто является основанием для ущемления его прав. Доходит вообще до уникальных ситуаций. Есть такой мясокомбинат "Останкино" (кстати, его директор только что вошел в состав Общественной палаты). Так вот, на его дочернем предприятии, занимающемся торговлей, в частности - через автомагазины, образовался профсоюз. Люди работали неделю через неделю в совершенно каторжных условиях. Создали профсоюз, потребовали изменить график работы. Работодатель с ними согласился в суде, но тут же соорудил приказ о переводе непокорных работников в Тверь, а тех, кто был готов работать дальше неделю через неделю, – на вновь созданное рабочее предприятие. Вот так борются с профсоюзом. И подобных случаев очень много. В той же Костомукше сейчас намечается большой социальный взрыв. Работники через профсоюз добились существенного роста заработной платы, а потом стало выясняться, что именно членов нашего профсоюза "Соцпроф" прижимают, лишают возможности реально работать. Или взять огромное предприятие "Мосгаз" – как только работники вступают в нашу профорганизацию, немедленно начинаются гонения, людей буквально преследуют, подсчитывают каждый их шаг вправо, шаг влево. Короче говоря, именно вступление в профсоюз почему-то в глазах нашего российского работодателя является самым главным преступлением. До сих пор наши директора считают, что вступление в профсоюз означает некий бунт.
– Лидеры ФНПР утверждают, что им удалось все-таки добиться пусть относительной, но социальной стабильности в стране. Вы согласны с этим утверждением?
– К сожалению, это не так. Профсоюзы, в первую очередь, из-за негативного имиджа ФНПР - наследницы ВЦСПС, имеют очень низкий рейтинг доверия в обществе. Отношение к ним такое: "профком, путевочка, елочка". Это с советских времен до сих пор осталось. До сих пор наши сограждане не стремятся идти в профсоюз, создавать профсоюз, объединяться в профсоюз, который они бы считали частью самих себя. Они относятся к профсоюзу ФНПРовскому как к некому начальству. И, соответственно, "доверяют" ему, как начальству. Уровень доверия к профсоюзам очень низок. Что же касается стабильности... Давно всем известно, что сытые бастуют, а голодные перекрывают дороги. Западные забастовки проходят за повышение зарплаты на 2-3%, а у нас - просто за то, чтобы выжить. И говорить о том, что профсоюзы содействовали стабильности, сейчас не приходится.
– Возможны ли совместные акции вашего профобъединения "Соцпроф" и ФНПР?
– ФНПР, как правило, занимается тем, что сейчас называется "имитация бурной деятельности". Мы можем говорить о каких-то совместных действиях с какими-то отдельными организациями ФНПР и кое-где их даже проводим, но только не с руководством ФНПР, никак не участвуя в этой самой имитации бурной деятельности.