В эфире Саранск, Игорь Телин:
Добрый день, можно ли отправить перевод в Грузию?
Сотрудник почтамта : Нет, пока переводы закрыты в Грузию. Переводы пока отправлять нельзя. Пока прекращены.
Игорь Телин : Эта запись сделана на центральном почтамте Саранска. Да, в Мордовии прекращено почтовое сообщение с Грузией. Из государственных служб первым на обострение отношений между двумя странами отреагировало республиканское управление федеральной почтовой связи, приостановив почтовый обмен с Грузией.
Людмила Гуреева : Дело в том, что в последнее время в ходе взаимодействий двух почтовых администраций России и Грузии имели место неоднократные нарушения международных и двусторонних отношений.
Игорь Телин : Рассказала сотрудница управления федеральной почтовой связи Людмила Гуреева. Несколько человек уже получили отказы по денежным переводам. Живущие и работающие в Мордовии граждане Грузии не смогли отправить часть заработанного своим семьям, а вот студент саранского вуза Николай Гуралия получить денежный перевод и письмо от отца, живущего в Батуми. Так ни с чем и ушел с почты.
Николай Гуралия : Очень многие помогают родственникам, то есть отправляют деньги, получают письма, звонят друг другу. Страдает народ. Простой народ страдает.
Игорь Телин : Несмотря на грузинскую фамилию, Николай говорит скорее с мордовским акцентом. Родился и первые годы жизни он провел в Батуми. Двенадцать лет назад его родители развелись и мама с ним уехала на свою родину, в Мордовию. Родители сохранили между собой хорошие отношения, и каждое лето он проводил у отца. Отец же помогал и материально. Сейчас, когда Николай стал совершеннолетним, раз в два месяца пересылает некоторые суммы на одежду, обувь, карманные расходы. Оплачивал и учебу на коммерческом отделении вуза.
Николай Гуралия : Люди помогают друг другу. Народ же… Политика есть политика, а люди живут вместе. Я думаю, что то временное. На самом деле все урегулируется.
Игорь Телин : По данным Управления федеральной миграционной службы по Мордовии, в республике проживает около 100 выходцев из Грузии, большая часть из них занимается коммерческой деятельностью. В настоящий момент сотрудники органов внутренних дел со всей тщательностью занимаются проверкой характера деятельности представителей грузинской диаспоры. Проверки более чем предвзятые, говорит Зураб Маридзе.
Зураб Маридзе : Смотрят как на врага народа. Это бескультурье, дикость, необразованность.
Игорь Телин : Вахтанг Авалишвили занимается ремонтом обуви. За неделю – три проверки. Проверяют документы, налоговую отчетность и даже правила пожарной безопасности. Сам Вахтанг считает, что конфликт между властями не должен переходить в конфликт между народами.
Вахтанг Авалишвили : Мне с Россией делить нечего. Я, наоборот, - с Россией быть. Тупик получается.
Игорь Телин : Представители грузинской диаспоры в Мордовии опасаются, что проверками дело не закончится. В сложившейся ситуации их могут сделать виновными и в росте преступности, и в налоговых нарушениях и во многом другом.
В эфире Белгород, Оксана Быкова:
В Белгороде 70 процентов граждан, имеющих право на социальный пакет, от него отказались. Они предпочли живые деньги бесплатным лекарствам, бесплатному проезду в пригородном железнодорожном транспорте. Среди тех, кто пришёл в последний день приёма документов на отказ от социального пакета – Геннадий Матвейченко.
Геннадий Матвейченко : Я уже с 1993 года инвалид II группы. Ничем не пользовался. Я не видел ни лекарств, ничего. Мне вот выписывали, я шел с рецептами. В платной аптеке есть лекарства, а в такой аптеке нет. Зачем нужны эти мучения. Лучше отказаться. Легче пойти купить, чем вот так вот. Больше надежды никакой нет. Пришлось приехать и сделать последний выбор.
Оксана Быкова : Лилия Каполет говорит, что не собиралась отказываться от социального пакета. Однако, побывав в этот день на приёме у врача, она изменила своё решение.
Лилия Каполет : Сегодня я пошла в поликлинику. Мне выписали всего одно лекарство за 100 рублей. То выписывали на 300 рублей, 350, а сегодня ограничено. Поэтому я в последний день и пошла сразу после поликлиники и отказалась. Я была уверена, что мне будут давать лекарства, также как в течение года, а намного сократили. Врач выписала, все как положено, а заведующая все сократила. У меня больные ноги, а они мне всего одну упаковку мази выписала, а выписывали четыре. Что ж я буду терять на предыдущий год. Я лучше за эти деньги сама мазь куплю.
Оксана Быкова : Одна из причин отказов от социального пакета – это ещё и сложности с получением рецепта на бесплатные лекарства. У Клавдии Богатырёвой муж тяжело болен и не может приходить на приём к врачу.
Клавдия Богатырева : У меня электростимулятор стоит. Я ежемесячно должна идти выписывать в поликлинику выписывать лекарства. Она говорит, приводи его каждый раз, чтобы выписать лекарства, хотя ему пожизненно прописали. А она горит – приводи его каждый раз. А я не могу его привести. Он еле-еле ходит. Поэтому отказ. Я тоже отказалась тоже по той причине, что не могу я лекарства… Они мне дают, а оно мне не подходит. У меня онкологическое заболевание, головная боль, ишемия. У меня давление пониженное, а они мне дают лекарства, которые мне не подходят. Наверное, лекарства, которые у них есть, они те и выписывают. Я так думаю. А которые подходят – дорогостоящие.
Оксана Быкова : Супруги Захаровы рассказали, что живут от пенсионного фонда в двух кварталах, однако целых два часа добирались сюда, чтобы отказаться от соцпакета.
Захарова : Еле живые. В 9 вышли, а в 11 пришли. Муж больной – инвалид II группы, сердечник. Лекарств нет. На рынке с рук покупает. Дефицитные лекарства, в аптеке не купишь. Решили отказаться. Никуда мы не ездим. Вдвоем идем, поддерживаем друг друга. Пройдем 10 шагов и остановимся.
Оксана Быкова : Своя история отказа от социального пакета у Галины Бордовой.
Галина Бордовая : К нашему участковому надо целый день простоять, чтобы выписать какой-то рецепт. А она до того нервная! Выписала она мне две коробочки таблеток, а толку нет. И все. Я почти день простояла к ней. По этим рецептам, которые она мне давала, ничего взять нельзя было. У нас медицина, считай, практически не работает. Я уже жду, когда меня Господь приберет. Мне ведь до 80 лет доходит. Я 42 года отработала, из них 15 лет на авиационном заводе во время войны. Начала с 14 лет работать.
Оксана Быкова : По сравнению с прошлым годом число федеральных льготников, отказавшихся от социального пакета в Белгороде, выросло на 20 процентов.
В эфире Казань, Олег Павлов:
90 семей поселка Актюбинский Азнакаевского района Татарстана самовольно заселились в одну из недавно сданных новостроек. Дело в том, что эти квартиры они должны были получить по программе «ликвидации ветхого жилья». Однако, как рассказывает Людмила Благодарова, теперь их заставляют выкупать дом по социальной ипотеке.
Людмила Благодарова : До 29 августа мы все надеялись. Как нам утверждали, что мы будем переезжать по программе «ветхого жилья». Это последний дом. Мы оказались счастливчиками, которые будут заселяться по этой программе. Но, похоже, в жилфонде давно уже решили, что этот дом будет продан по ипотеке. Мы с этим не согласны.
Олег Павлов : Строительство дома, которое велось за счет средств фонда ликвидации ветхого жилья, до окончания этой республиканской программы не завершили. Но о заселении тогдашний глава администрации Азнакаевского района Татарстана Анус Исхаков отчитался. По словам Лилии Сафиной, представителя казанского правозащитного центра, куда обратились жители поселка Актюбинский, они даже захватили квартиры согласно того списка.
Лилия Сафина : Они заселялись не как попало. Они взяли список семей, который, в принципе, утвержденный документ, и согласно ему заселились. По их мнению, они все сделали правильно. Так как ведь существует отчет, согласно которому дом сдан. Семьи заселились. Список семей квартирный есть. Соответственно, они просто последовали этим документам.
Олег Павлов : Пока возводился этот долгострой, людям запрещали, цитирую: «производить какие-либо действия, связанные с пропиской, выпиской и приватизацией квартир». То есть все это время они не могли самостоятельно улучшить свои жилищные условия. К тому же, как утверждает Людмила Благодарова, почти все они пенсионеры.
Людмила Благодарова : У нас 90 семей 268 человек, большинство из них пенсионеры. Даже есть семь участников войны, инвалид войны. Остались те, кто не в состоянии был купить.
Олег Павлов : Как только в Татарстане стало известно о ситуации в Азнакаевском районе, выявилось, что это не единственный случай в республике. В соседней Бугульме действие проходит по тому же сценарию.
Лилия Сафина : Они живут в щитовых домах, построенных в начале 50-х годов. Некоторые дома в аварийном состоянии, проседают, протекает крыша. Жить практически невозможно. Их должны были заселить по той же программе «Ликвидация ветхого жилья» в новый 144-квартирный дом.
Вячеслав Ушанов : Строительство дома велось в час по чайной ложке. Он был еще готов в 2005 году, но людей не заселяли. В конце 2005 года хотели заселить, даже замглавы отчитался, что в этот дом заселились люди, но никого не заселили. А в июне месяце мы узнали, что нас хотят заселить по социальной ипотеке. Сейчас насильно нам всучают договора социальной ипотеки и заставляют подписывать.
Олег Павлов : Из щитовых домов, где живут Вячеслав Ушанов и его соседи, их выгоняют – они предназначены под снос. Администрация района заставляет подписывать договоры социальной ипотеки. При этом стоимость квартир явно завышена.
Вячеслав Ушанов : Дом находится на окраине города. Получается, что двухкомнатная квартира порядка 700 тысяч, хотя у нас в городе квартиры такие же стоят 400 тысяч. Получается, что квартира в два раза дороже. У нас в основном в этом ветхом жилье живут ветераны, пенсионеры. И им предлагают такие кабальные условия.
Олег Павлов : У Вячеслава Ушанова на руках есть постановление кабинета министров Татарстана, где среди домов возводимых по программе «ликвидации ветхого жилья» есть и тот, куда они должны были заселиться. И даже указана сумма, выделенная на его строительство – 22 миллиона 170 тысяч рублей.
Вячеслав Ушанов : По всем отчетам наша администрация отчиталась, что нам дали квартиры. Этот дом получается сейчас продают по второму разу. Это экономическое преступление.
Олег Павлов : О ситуации в Бугульме и поселке Актюбинский правозащитники рассказали на антикоррупционной комиссии при президенте Татарстана. Говорит Лилия Сафина.
Лилия Сафина : Правозащитники направили на имя заместителя министра внутренних дел обращение с просьбой провести проверку по данным сообщениям, по данным фактам. Сейчас выяснением обстоятельств занялись сотрудники Управления по борьбе с экономическими преступлениями МВД Татарстана.
Олег Павлов : 5 октября прокуратура ответила на коллективное заявление жителей поселка Актюбинский о нарушении жилищных прав. Согласно проверке, лишение актюбинцев обещанных квартир совершенно законно и лучшим вариантом для них является участие в социальной ипотеке либо подписание договора жилищного найма.
В эфире Йошкар-Ола, Елена Рогачева:
Каждый ребенок – за школьную парту. Это, казалось бы, банальное правило стало девизом сентябрьской акции Управления образования города Йошка-Олы. Ежегодно растет число семей, где родители почти не уделяют внимания своим детям. Педагоги марийской столицы берут такие семьи на заметку и следят за тем, чтобы дети не слонялись по улицам. Если в прошлом году принудительно пришлось посадить за парты около 30 учащихся, то в этом году в течение месяца выявлено 13 человек, не охваченных учебой. Профилактика, как утверждает заведующая отделом городского управления образования Елизавета Паскаль, дает свои результаты.
Елизавета Паскаль : С каждым ребенком была проведена индивидуальная работа, и оказана социальная психологическая помощь. Тех родителей, которые не занимаются воспитанием и обучением ребенка, мы пригласили на комиссию по делам несовершеннолетних по защите их прав.
Елена Рогачева : Педагогам приходится убеждать не только детей, но и родителей. Причем, иногда на комиссии происходит бурное столкновение. Например, мама 14-летнего Романа считает, что ее сыну достаточно того, что он сыт и одет. Им интересуются девочки, а школа совсем необязательна.
Мама Романа : Исключайте его полностью. У меня старшего сына также исключали и ничего, живет. У него семья, работа.
Елена Рогачева : В рамках акции работал телефон доверия, по которому можно было сообщить о безнадзорных детях. Обратилась сюда и тетя семилетней Танечки Людмила Сергеевна.
Людмила Сергеевна : Летом пошла ее поздравить. Думаю, скоро ребенку в школу. Но там даже никаких побуждений не было, чтобы ее собрать в школу. Пришлось, конечно, направить ее в «Теплый дом», в приют, чтобы лишить маму родительских прав, чтобы можно было потом ее как-то взять себе в опекунство. А мама, видимо, пьет и пьет, никак не остановится. Ничего не хочет.
Елена Рогачева : Дети из неблагополучных семей, как правило, очень слабо учатся, плохо адаптируются в обычной школе, где, особенно мальчики, болезненно воспринимают слова ровесников о родителях-алкоголиках. Многие из таких детей уже сами страдают алкоголизмом или токсикоманией. Для них настоящим спасением стала специализированная школа открытого типа. Первоначально она рассчитывалась на 45 человек. А сейчас число учащихся доходит в ней до 120. Здесь дети не только учатся, но и живут пять дней в неделю. Самое главное – они не чувствуют себя отбросами, а их внеклассной занятости мог бы позавидовать любой школьник. И еще. У ребят просыпается интерес к занятиям.
Саша : Меня зовут Саша. Мне 11 лет. У меня мама пила. Меня отправили сперва в «Теплый дом», а потом уже сюда перевели. Когда была комиссия, ее положили в наркологию.
Я вам расскажу сейчас, какая в школе жизнь. Мы играем в волейбол, баскетбол, в теннис. Мы ходим на лепку. Лепим из соленого теста фигуры. У нас есть батюшка Алексей. Он нас водит в церковь. У нас есть кружок театралов, показываем сказки. У нас есть кружок «Солнечный бисер». Мы плетем картины. Здесь очень хорошо.
Елена Рогачева : А дома сейчас как?
Саша : Хорошо. Мама не пьет, работает.
Елена Рогачева : Дети учатся в школе по упрощенной программе. В небольших классах по 8-10 человек. Их особость никак не подчеркивается, но педагоги помнят об этом постоянно. Говорит директор школы Галина Шалаева.
Галина Шалаева : У нас могут работать только те, кто хочет работать с этими детьми, от которых отказались все школы, и семья. Мама приводит на комиссию и говорит – куда хотите, туда и забирайте, не нужен он мне. Учителя, которые уже поработали, настолько выжиты бываем. Потому что дети требуют постоянного внимания. Мы можем с ребенком работать в течение всего года. Учитель что-то сказал ребенку, например, «что ты тормозишь», ребенок обиделся, и все встало на круги своя. Значит, надо снова с этим ребенком, чтобы он пошел к этому учителю на урок, провести определенную работу.
Елена Рогачева : Конечно, не все в такой школе бывает гладко. Случается, что ребенок начинает пропускать занятия, исчезает на несколько дней из поля зрения учителей и родителей, но возвращается. Причем, возвращается не в семью, а в школу. Здесь нет пьяных озлобленных лиц, здесь накормят, здесь внимательные учителя, воспитатели, медики. Особенно воспитанники любят праздники. Они, как любые другие дети, обожают подарки. Дома такое нечасто видели. Но, глядя на выпускников школы, ее нынешние ученики понимают, что их жизнь может сложиться совсем иначе, чем у родителей.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
С 21 сентября посетители не могут находиться в здании областного правительства в джинсах, без галстука, в слишком обтягивающих брюках, блузках с глубоким вырезом, майках, не закрывающих живот. Об этом сообщается в официальном уведомлении, выдаваемом при входе всем посетителям областного правительства. Приветствуется, если посетители госучреждения одеты в официальные деловые костюмы. Это правило, как гласит памятка, касается посетителей как мужского, так и женского пола.
Людмилу Сазонову не пустили в здание областного правительства из-за слишком короткой юбки.
Людмила Сазонова : Наверное, можно прийти и в свитерочке. Ну, на работу, может быть, для служащих, это понятно. А для посетителей, наверное, в чем они ходят, в том они и могут появиться во всех общественных местах. Вот мы с моим внуком не знаем об этом.
Сергей Хазов : Студент Сергей Денисов также не смог попасть на прием к областным чиновникам. Одежда молодого человека не соответствовала чиновным требованиям: джинсы соседствовали с разноцветным джемпером и клетчатым пиджаком.
Сергей Денисов
Сергей Хазов : А вот как относится к дресс-коду одна из чиновниц областного правительства, назвавшаяся Татьяной. Женщина просила не называть ее фамилию.
Татьяна : Я очень даже положительно отношусь к этому. Человек, который приходит на прием, по каким бы вопросам он не пришел, он должен более-менее культурно быть одетым. А про женщин и говорить нечего. Вот в такой юбке ни к чему им приходить. А конечно – зачем это нужно? Она приходит по своим наболевшим вопросам. Она, во всяком случае, должна быть культурно одета.
Сергей Хазов : Мнение еще одного посетителя областного правительства Дмитрия Зуева. Из-за отсутствия галстука и клетчатой рубашки, Дмитрия не пустили на прием к чиновнику. Мужчине пришлось ехать домой переодеваться.
Дмитрий Зуев : На самом деле, это ущемление прав. И даже, возможно, общество разбивает на категории. Я считаю, что это неправильно. На самом деле нужно как-то более либерально подходить к этому вопросу. Просто не вводить настолько строгие рамки, поскольку у многих нет костюмов, многие в них не ходят. И получается, они лишены возможности жаловаться и как-то свое даже мнение высказывать. Это, по-моему, несправедливо. Мне кажется, что сейчас власть далека от проблем простого человека.
Сергей Хазов : «В джинсах не пускают на прием к чиновникам. Пришлось возвращаться домой», - продолжает Ольга Викторова.
Ольга Викторова : Это безобразие какое-то. Почему я в моем возрасте должна… Что есть, то и одела пенсионерка, правда.
Сергей Хазов : Интересно, что молодые посетители областного правительства в большей степени, чем пенсионеры, ощутили на себе действие дресс-кода. Охранники на вахте областного правительства пояснили это тем, что молодежь одевается ярче и более демократично, чем пенсионеры. Поэтому посетителей от двадцати до сорока лет чаще всего и не пускают в здание областного правительства. Особенно придирчиво на соблюдение стиля одежды теперь проверяют журналистов. Дамам-журналисткам запрещено появляться в здании в мини-юбках и облегающих лосинах. От мужчин требуют наличие галстука и строгого костюма. Рассказывает журналист Илья Тарасов.
Илья Тарасов : А это вообще, я считаю, не соответствует Конституции, потому что это нарушает права человека. Захотел он, в чем он есть, хоть бомж, имеет право туда войти. Неважно, как он одет. Главное – он человек, который представляет личность. Получается, они как бы отгораживаются от людей. Они создают таким способом, что нормальный человек, например, среднего достатка, не очень богатый, туда, до власти, не доберется просто-напросто. Он не сможет сказать, что он хочет. Я считаю, это ненормальным. Власть должна быть доступной для всех людей. Человек должен прийти и высказать свое мнение.
Сергей Хазов : «Установленный чиновниками порядок, по которому посетитель правительства обязательно должен быть одет в костюм, нарушает права человека. Простой человек, приехавший из деревни, может просто не знать, что в свитере и джинсах его не пустят на прием к чиновнику», - рассказал председатель правозащитной организации «Свободное общество», Валерий Павлюкевич.
Валерий Павлюкевич : Это просто административный зуд, желание все приукрасить, создать мирок свой. Не будут ходить во фраках люди, которые пришли решать свой квартирный вопрос. То, что у них есть в гардеробе, то они и одевают. У чиновников есть протокол. А для простого человека протокол необязателен. Ему главное – решение его злободневных проблем.
Сергей Хазов : «В ближайшее время самарские правозащитники намерены направить обращение с требованием отменить дресс-код в здании областного правительства к депутатам Губернской Думы и уполномоченному по правам человека.
В эфире Подмосковье, Вера Володина:
Голодовка в Москве с участием обманутых вкладчиков «Социальной инициативы» из разных регионов страны не прекращена, а приостановлена, объясняют сами голодающие.
Участница голодовки : Это еще пока не решение вопроса. Это только как будто бы что-то сдвинули. На нас обратили внимание.
Вера Володина : Почему граждане выбирают протестный путь и не пользуются правовым, обращаясь в суды, понятно из ответа Сергея Зырянова. Он покупал у «Социальной инициативы» двухкомнатную квартиру в Подмосковье.
Сергей Зырянов : Те люди, которые пошли правовым путем, они оказались в самой худшей ситуации. Потому что правовым путем у нас добиться практически ничего невозможно. Через исполнительные листы. Они все равно их не получат. Понимаете, я остановился на полпути. Я заплатил 3,5 тысячи долларов адвокатам, продав последнее, что у меня имелось – гараж. Я очень сожалею об этом.
Вера Володина : Что еще говорили пострадавшим в ситуации с «Социальной инициативой», объясняет другой участник приостановленной голодовки Сергей Кузнецов.
Сергей Кузнецов : Реализуем мы жилье, а тогда получат деньги. Вопрос времени. Пройдет еще года два-три, деньги обесценятся. Когда изначально вкладывались, то получатся копейки.
Вера Володина : Сергей приобретал квартиру в подмосковной Коломне. Считает, что за произошедшее в строительстве должны отвечать как депутаты Государственной Думы, по чьим законам все эти безобразия находятся, оказывается, в правовом поле, так и руководство областей и муниципалитетов, выдавшие фирмам лицензии, разрешения и земельные участки.
Сергей Кузнецов : В Коломне, это я сейчас только узнал, мэр города не пустил, сказал – мошенники. Зато администрация подписала, пустила. Значит, уже коррупция.
Вера Володина : Еще одна участница голодовки - Вера - квартиру покупала в Люберецком районе.
Вера : Контроль и лицензию просто так не выдадут. А теперь обвиняют нас. Во всем мире страхуют, гарантируют, в качестве каких-то форс-мажорных обстоятельств деньги возвращаются. У нас этого нет. Мы ограблены, и еще же нас и обвиняют. Это пропаганда почему-то со стороны многих журналистов…
Вера Володина : Андрей Рязанский, москвич, квартиру покупал в том же доме, что и Вера.
Андрей Рязанский : Лучшая компания 2004 года в области недвижимости, еще что-то.
Надежда Буханцева : Кому верить? Кому верить? Заслуженный профессор, заслуженный строитель. Мы же не отдали кому-то деньги?! Почему нас сейчас обвиняют?! Он в обнимку с Лужковым! Кому, если правители сейчас такие у нас?! Разве мы шли на дешевый сыр?! Это были рыночные цены!
Вера Володина: Это Надежда Буханцева. Ее семья деньги на жилье зарабатывала на Севере, жить хотели в Подмосковье, на квартиру в Серпухове хватало этих денег.
Надежда Буханцева: Снимаем квартиру и живем. Потому что мы приехали с Крайнего Севера. Все деньги, которые зарабатывали, которые ссуды брали, которые акции продавали, все деньги вложили в дом. Ждем. Когда он будет? А он в прошлом году должен быть сдан. На Крайнем Севере еще очень много людей, которые вложили в эти компании деньги. Они не знают еще. А завтра они приедут, а здесь ничего нет. У нас депутаты не защищают людей. Мы идем на выборы, за всех их голосуем, но это… Это и правительства касается, что они создают такие машины – как ограбить людей. Нет такого, чтобы для людей что-то сделалось, а именно, чтобы сделать хуже. Это крик души!
Вера Володина: Олегу Бондыреву из Смоленска кажется очень важным точно сформулировать требования голодающих. Большинство из них считает, что все эти дни, особенно на телевидении, их слова искажались.
Олег Бондырев: Хотим достроить квартиры. Мы требуем от государства гарантий. Потому что государство давало лицензии этим компаниям. Государственные органы в регионах подписывали с ними договоры. Они должны были их проверить. Они рекламировали эту компанию. У нас в Смоленске говорили – вот они построят доступное жилье, они снесут бараки, они облик города преобразят. Это говорили государственные власти – мэры города, замы. Мы поверили им. Мы даже поверили не компании, а государственным властям, пусть региональным, но государственным. Поскольку в регионах проблема не решается… Хотя власти говорят – мы все решили. На самом деле, решения нет Если бы было решение, мы бы здесь не голодали.
Вера Володина: Еще одна участница голодовки из Воронежа рассказывает, что хождением по областным кабинетам скоро будет год.
Участница голодовки: Очень долго уже ходим. Пороги уже обиваем без перерыва. Какую-то кость кинут – делайте это. Мы какие-то списки составляем, что-то делаем. Ой, это уже не нужно, давайте что-нибудь другое. И все это впустую. Просто отфутболивают от одного чиновника к другому. Также Яковлев совсем недавно говорил несколько месяцев назад – все решим. Но эта комиссия оказалась липовая, как мы узнали вчера. Она была неутвержденной никем. Она оказывается ничего не делала, а мы бес конца звонили в Минэкономразвитие. Если мы сейчас ничего не добьемся, мы будем еще выходить на улицы, мы будем еще голодать. У нас отобрали все – у наших детей, у наших внуков. Все, что у нас было, все отобрали. У нас теперь ничего нет. Мы живем на съемных квартирах в ужасном жилье много человек. Мы работали, чтобы заплатить за эти кредиты, чтобы отдать эти деньги, отказывая себе в медицинском обслуживании нормальном, в здоровой пище, скажем так, ущемляли своих детей и внуков. А сейчас что мы получили?!
Вера Володина: Пока они получили комиссию в Общественной палате России. В состав которой вошли представители власти, правоохранительных органов, пострадавшие вкладчики и эксперты. Возможные варианты решения проблемы комиссия должна представить через 1,5-2 месяца. Она обещает также составить реестр всех пострадавших, чтобы они не потерялись при переходе к новым инвесторам.
В четверг вечером, когда было объявлено о приостановке акции, к дому голодовки на Цветном бульваре пришло более полутысячи соинвесторов, они подписались под обращением к президенту России. Там, в частности, говорилось, что люди голодали с 25 сентября, но так и не услышали ничего от федеральной власти. Поэтому, если созданные сейчас комиссии не будут работать, они оставляют за собой право возобновить голодовку.
В эфире Вятка, Екатерина Лушникова:
Жительница Вятки: Все окна закрываем. Тухлыми яйцами пахнет.
Екатерина Лушникова: Тухлыми яйцами пахнет в Юго-Западном районе Вятки. Как считают жители района источник запахов – вятский Биохимзавод или сокращенно БХЗ.
Жительница Вятки: Что говорить… Неприятно, очень неприятно и очень часто. Маленькая у нас даже говорит – БХЗ. Она уже знает, что это БХЗ пахнет. Да, Ксюша? Пахнет БХЗ? Противный запах?
Ксюша: Нехороший.
Жительница Вятки: Подташнивает слегка от такого запаха.
Екатерина Лушникова: По данным главного врача городской больницы номер 8 Михаила Соломенникова, от такого запаха может не только подташнивать или болеть голова, но и обостриться хронические заболевания. Особенно страдают дети.
Михаил Соломенников: Детишки, которые обратились за медицинской помощью к аллерголоку, иммунологу с мая по сентябрь 2006 года, у нас идет на 489 детей больше, чем с мая по сентябрь 2005 года. Как влияют запахи выбросов БХЗ? Конечно, они влияют отрицательно.
Екатерина Лушникова: Несмотря на то, что запахи БХЗ в Юго-Западном района можно почувствовать, не обладая никакими приборами, а только собственным обонянием, специалисты контролирующего органа зловоние предпочитают не замечать. Просто человеческий нос тоньше любого прибора воспринимает запахи сероводорода и фенола, считает сотрудник Роспотребнадзора Валерий Титлянов.
Валерий Титлянов: По крайней мере, за август-сентябрь месяцы у нас превышения не было.
Екатерина Лушниква: А как вы думаете, может так случиться, что в эти дни выбросов не было – повезло, а на следующий день выбросили?
Валерий Титлянов: Все может быть. Но у нас нет возможности круглосуточно каждый день проводить измерения.
Екатерина Лушникова: Изыскать такие возможности требует прокурор Октябрьского района Владимир Быков.
Владимир Быков: Здесь вообще ситуация комичная. Я сам лично туда неоднократно ездил и ощущал органами обоняния, что, да, запах есть, атмосферный воздух загрязнен, глаза слезятся. Понятно, что в воздухе что-то присутствует, что вызывает у человека определенные неудобства, дискомфорт. Но контролирующие органы утверждают, что все в пределах допустимых концентраций. Поэтому непонятно – или они измеряют не там, где это нужно, или не в то время, когда эти выбросы производятся.
Екатерина Лушникова: Однако иной раз выбросы достигают такой интенсивности, что не заметить становится уже невозможно. Так случилось этим летом, когда весь Юго-Западный район больше всего напоминал огромную общественную уборную. Люди не могли открыть в тридцатиградусную жару даже форточки, потому что на улице стояло нестерпимое зловоние. Сейчас по этому случаю проводится расследование. Рассказывает Владимир Быков.
Владимир Быков: И даже летняя ситуация… Прокуратура инициатором явилась комплексной проверки соблюдения администрацией завода природоохранного законодательства. Как результат – мы их просто заставили контролирующие органы – Роспотребнадзор, Ростехнадзор – туда выехать, провести несколько замеров. Они проводили с 14 по 23 июня замеры, в том числе и в ночное время. Мы как прокуратура, конечно, принимаем все возможные меры. Это предприятие пыталось нас увести на негодный объект, ссылаясь на то, что загрязнителем воздуха являются другие предприятия, но, тем не менее, мы заводы проверили и установили, что источником загрязнения является завод, в частности, очистные сооружения. Мы знаем, что в суде это дело будет рассматриваться сложно в том плане, что они будут защищаться, что это не они.
Екатерина Лушникова: Действительно, руководство Биохимзавода выбросы с завода решительно отрицает, считая производство дрожжей и этилового спирта экологически чистым, а обвинения в распространении запахов - злобной клеветой и происками китайских конкурентов, которые каким-то неведомым образом сумели настроить даже районную прокуратуру. Говорит коммерческий директор Евгений Осадкин.
Евгений Осадкин: Для чего это создается – нагнетание обстановки - объясните мне? Как предприятиям работать, объясните мне? Завод только заработал, делает 10 тонн дрожжей в месяц! Уже больше заняться нечем, как останавливать предприятие. Давайте все предприятия остановим, уйдем в журналистику и будем друг у друга брать интервью. Я не знаю, для чего раздувается этот ажиотаж. Специально что ли? Или делать нечего?
Екатерина Лушникова: Уходить в журналистику прокурор Владимир Быков пока не собирается, а вот завод, загрязняющий атмосферный воздух, считает нужным закрыть.
Владимир Быков: Я лично считаю, что возбуждением дел, привлечением к административной ответственности мы эту проблему не решим, если мы это предприятие не закроем.
Екатерина Лушникова: С мнением районного прокурора согласятся, наверное, большинство жителей областного центра, уставших вдыхать смрадные запахи. Если ситуация не измениться, очевидно, в городских киосках начнут продавать не только чистую воду, но и чистый воздух.
В эфире Магнитогорск, Александр Валиев:
Вот уже несколько лет в Магнитогорске Челябинской области тянется конфликт между рядовыми сотрудниками Магнитогорского металлургического комбината и им самим. Точнее, судятся люди с ООО «Миком» - дочерним предприятием ММК, которое было создано еще в сентябре 1996 года для консолидации акций предприятия и голосования ими в интересах действующего менеджмента. Рассказывает один из бывших акционеров, считающий себя обманутым, Геннадий Грабарев.
Геннадий Грабарев: При приватизации комбината акции были розданы работникам комбината, а когда велась борьба за комбинат (она несколько лет велась, определенные группы скупали акции, и хотели взять под контроль комбинат), но наш менеджмент комбината всем жителям города, работникам комбината сказал, чтобы не скупили москвичи или кто-то посторонние, вы отдайте нам в управление свои акции. Мы будем ими управлять, не отдадим в чужие руки, и дивиденды вы будете получать. Для этого создали фирму «Миком». Убедили работников комбината, пенсионеров, ветеранов передать в управление акции комбината. Они были переданы. Таких договоров было заключено порядка 38 тысяч. До 2003 года эти акции находились в управлении «Микома».
Александр Валиев : По словам бывших акционеров, перед тем, как передать акции в доверительное управление «Микому», люди были подвергнуты своего рода обработке. В местной прессе печатались материалы, объясняющие необходимость подобного шага в интересах всего коллектива ММК. К некоторым мелким акционерам приходили домой с договорами, кого-то вызывали к себе начальники цехов и убеждали поставить под договором подпись, в противном случае, по словам бывшего акционера Александра Конюхова, грозили увольнением. Вот что он рассказывает о том времени.
Александр Конюхов : Ко мне, в частности, пришли две женщины от комбината, представились. Говорят, что вот договор, подпишите, пожалуйста. Первый раз я подписывать не стал. Они второй раз пришли. Я снова не стал подписывать. На третий раз они пришли, я с братом посоветовался, он говорит, да подпиши договор, ничего здесь такого нет, сделай приписку, что без права продажи. Я подписал, что без права продажи в доверительное управление.
Александр Валиев : В итоге акции были переданы, всего их набралось около 1 процента от общего количества. На тот момент, когда 18 процентов акций ММК принадлежало государству, еще 15 - прямым конкурентам комбината, на счету был каждый мелкий акционер. На протяжении нескольких лет акционеры из числа сотрудников получали, по их словам, очень небольшие дивиденды, а потом вдруг узнали, что их акции проданы, а на сберкнижки переведены деньги за продажу. Рассказывает Геннадий Грабарев.
Геннадий Грабарев : Говорят, что продали в Кипр на кипрскую фирму, договор заключили. Этого договора никто не видел. Они засекретили его. А в договоре, как нам стало известно на судах, было указано, что все споры будут рассматриваться в английском суде. Понятно, что фиктивный договор. Почему не в российском суде, не в кипрском, а в английском? То есть это бабушка-пенсионерка, чтобы выяснить, где ее акции, должна ехать в Англию судиться что ли? Прошло несколько десятков судов (акционеры подали в суд на «Миком»), но мафия наша, судя по всему, скупила и суды. В одностороннем порядке суды принимают решения в пользу комбината, в пользу «Микома».
Александр Валиев : В 2004 году часть бывших акционеров подала на "Миком" в суд. Процессы тянутся до сих пор. Более того, юристы ответчика добились того, что заседания теперь проходят в закрытом от прессы режиме. Люди выходят на митинги, пытаясь добиться признания продажи своих акций незаконной, и воззвать к тем, от кого это зависит. Результата пока нет, один за другим процессы проигрываются. Но бывшие акционеры не отчаиваются. Они уже писали в администрацию президента, в Генеральную прокуратуру, в Общественную палату, в Совет Федерации. Основная претензия - акционеры не давали своего разрешения на продажу акций, договор был составлен непонятно, напечатан мелким шрифтом, людей ввели в заблуждение. Между тем, пресс-секретарь ММК Елена Азовцева так прокомментировала от имени предприятия этот затянувшийся конфликт.
Елена Азовцева : Я сама являюсь работником ММК. Я сама передавала свои акции в доверительное управление. Потому что это было разумно, это было нормально – передать профессиональному участнику рынка ценных бумаг, компании, которая может профессионально и с пользой для дела, с получением выгоды для доверителя, этими бумагами распорядиться. Руководство ММК знакомо с ситуацией, о которой идет речь. Оно попыталось точно также со своей стороны разбираться в происходящем, изучало все документы. Нарушений доверительным управляющим (речь идет об ООО «Миком») и условий договора при совершении вот этой сделки, купли-продажи, не усматривается. В принципе, что и подтверждают те судебные разбирательства, те решения судов, которые по данным сделкам имели место.
Александр Валиев : Бывшие акционеры сдаваться не собираются. Они пройдут все ступени судебной системы вплоть до Страсбургского суда, чтобы добиться справедливости, которая, по их мнению, была нарушена.
В эфире Пятигорск, Лада Леденева:
3 октября у здания Пятигорского городского суда собрались 8 пожилых женщин, которых объединила одна общая проблема. У каждой из них на попечении после смерти или потери родителей остались от одного до пяти детей. Женщины пришли, чтобы поддержать друг друга в суде, где находятся на рассмотрении 12 гражданских дел по выплатам денежных средств на детей-сирот, находящихся под их опекой. Суммы исков - от 61 до 430 тысяч рублей. По словам истцов, это те деньги, которые недоплатило им государство за 3 последних года.
Любовь Романова: Романова Любовь Васильевна. Мне 64 тысячи недоплатило государство за три года. Один ребенок – девочка. Закон, который издан правительством Российской Федерации, находится у них на полке. Они не хотят его поднимать, не хотят выполнять законы. И вот это нас ко всему этому привело.
Светлана Сахно: Меня зовут Сахно Светлана Васильевна. У меня двое опекаемых детей – девочке 16 лет и мальчику 14 лет. У меня здесь сумма тоже есть. Ходили к зав Управления образования. К ней обращались. Поддержки мы не нашли.
Валентина Кузенкова: Валентина Николаевна Кузенкова. Дочка умерла. Одна у меня внучка. Очень трудно. Мне даже заведующая сказала, а зачем такую обузу взяла на себя. Я просто заплакала и ушла от нее. Я говорю – вам не место здесь сидеть. Накормите и оденьте ее за эти суммы.
Лада Леденева: 60-летняя Татьяна Черкасова 15 лет одна воспитывала двух внучатых племянниц. Два года добивалась опекунства, еще два года получала мизерные пособия. О положенных суммах выплат узнала лишь при прежнем мэре Пятигорска Владимире Шестопалове.
Татьяна Черкасова: Я лишилась жилья. У меня была квартира. Я лишилась семьи, мужа, который мне сказал, а мне чужие дети не нужны. Я лишилась денег, которые у меня были скоплены на старость. Я больной человек. Я не могла себе купить лекарства. Мы тогда, собственно, и не знали, что у нас совершенно другой уровень обеспечения детей должен быть.
Лада Леденева: Говорит ее подопечная, студентка Юля Котлярова.
Юля Котлярова: Нас еще долго не оформляли опекунство. Когда тетя Таня, мой опекун, в школу провожала, то это ужасно было. Потому что школа книгами не обеспечивала, канцелярские предметы. Все нужно было покупать, а это очень большие деньги. Книги очень дорогие. По 350 рублей учебник стоит только одна часть, а их две нужно купить. Ужасно было.
Лада Леденева : Ситуацию комментирует замначальника отдела опеки и попечительства при администрации Пятигорска Зоя МихайлИна.
Зоя Михайлина : Выплаты и начисления идут по линии Управления образования. Сейчас этим вопросом занимается юрист Управления образования. Отдел опеки и попечительства наш не занимается начислением и выплатой денежных средств.
Лада Леденева : Получить комментарии в городском управлении образования мне не удалось. Продолжает Татьяна Черкасова.
Татьяна Черкасова : Отдел образования показал, что он просто не знаком элементарно с этими законами. А когда познакомили позже, мы именно познакомили, то они теперь препятствуют в материальном плане. И организовали буквально, можно даже сказать, травлю. Поскольку мы элементарно любой документ не можем получить, мы вынуждены теперь, наши бабушки, вынуждены обращаться к мэру.
Лада Леденева: По словам консультанта пятигорского отделения общественного движения «За права человека» Александра Жогло, опекунами уже выиграны два судебных иска.
Александр Жогло: Они уже два иска выиграли. В одном 64 тысячи, в другом – 164. В принципе, получается там, что реально, что недоплачивают и очень много. Дело в том, что по большому счету не они же должны добиваться, а есть прокуратура, которая в интересах детей и все остальное. Здесь получается, что именно прокуратура недорабатывает. Мало того, что недорабатывает, когда люди приходят, они еще и недовольны.
Лада Леденева: Еще шесть исков находятся в прокуратуре, два судебных решения в нарушение закона судья не изготавливает третий месяц.
Татьяна Черкасова: У нас претензии большие в отношении прокуратуры. Первые два иска прошли как бы без особой задержки, а потом все. То ли команда сверху поступила… Как здесь трактовать, я не знаю, но уже в течение шести месяцев следующая группа исков – это шесть бабушек наиболее физически нездоровых. Они не могут пройти по судам, хотя сданы документы еще в марте месяце. В настоящее время – начало октября. Безобразно нарушены все сроки. Прокуратура в течение стольких лет не видела нарушений.
Лада Леденева: По словам Татьяны Черкасовой, на сегодняшний день в Пятигорске проживают около 250 детей-сирот. Из них в квартирной очереди стоят лишь 14 человек.
Татьяна Черкасова: Очередь из тех, которые дети и под опекой, и из детского дома, всего из 14 человек. Причем за все эти годы куплена всего лишь одна квартира. В итоге что получилось? Что остальных детей просто даже не ставят на очередь.
Лада Леденева: Похожая ситуация и с путевками в летние лагеря, и с благотворительными средствами.
Татьяна Черкасова: В прошлом году, например, было приобретено городом 270 путевок. Но детям-сиротам досталось только 20.
Лада Леденева: Точку в этом деле поставит суд. А пока опекуны с тревогой ждут наступления холодов и не знают, где найти средства на покупку детям зимней одежды и обуви.
В эфире Калужская область, Алексей Собачкин:
Самый знаменитый человек в деревне Кабицино, что в двух километрах от наукограда Обнинска, - Анастасия Сергеевна Волкова. Ей 81 год, она всю жизнь пишет стихи.
Анастасия Волкова: Я родилась, когда падали листья,
Я родилась, когда снег порошил.
Имя мое – Анастасия,
Так уж священник меня окрестил.
Анастасия я, может быть – Настя.
На Казанскую Божию мать родилась.
Праздник большой, а вот счастья для Насти
Прямо скажу – не удалось.
Что еще будет в оставшейся жизни,
Видно так надо, так Бог повелел.
Кого любит Бог, того и наказывает,
Видно таков в моей жизни удел.
Алексей Собачкин: Баба Настя, как ее называют в деревне, прожила трудную жизнь. Во время войны 15-летней девчонкой копала противотанковые рвы, а на погрузке зерна надорвалась, ее положили в госпиталь, а потом перевели на легкий труд.
Анастасия Волкова
Алексей Собачкин: После войны Анастасия Волкова устроилась разнорабочей на секретный объект. Только через несколько лет она узнала, что участвовала в строительстве первой в мире атомной электростанции:
Трудовой стаж бабы Насти – 55 лет. Работала ткачихой, уборщицей, почтальоном. Денег зарабатывала немного, но бедной себя никогда не считала.
Анастасия Волкова: Я бедно не жила, я вам скажу. Держала я корову. На железной дороге мне давали сенокос, мы там косили. Овечек, поросят покупала, не одного, а двух. Держала скотину, так что мы голодные не были. Трудились всю жизнь, трудились, как только можно.
Алексей Собачкин: Баба Настя и сейчас вся в трудах. Правда, корову и поросят не держит – это ей уже не по силам, но куры на дворе есть. Еще и огородничает – в горячую летнюю пору возится на грядках и в саду с утра до ночи:
Анастасия Волкова: Как живешь ты, бабушка Настасья?
Ты у всей деревни на виду
Тихо осыпается малина у тебя в пустующем саду.
Ты ее растила, знала дело,
Убирала, сорняки рвала.
А сама ни ягодки не съела,
Для внучат, правнуков берегла.
Трудно жить – признаешься соседям,
Не сдержав невыплаканных слез.
Вот опять ко мне не едут внуки,
Видно к теще сын детей повез.
Алексей Собачкин: Баба Настя в курсе всех дел в стране и за рубежом, она выписывает две газеты, каждый день смотрит программы новостей, и у нее немало стихов, так сказать, на злобу дня:
Анастасия Волкова: Власть советская сменилась
Ну и что же изменилось?
Кто был ярый коммунист,
Он теперь капиталист.
Его гонят, а он, как уж
Лезет в демократию.
И на чем стоит свет клянет партократию.
В Думу лезет и в парламент -
Посмотрите: вот он – я.
Перед вами на столе биография моя.
У крестьян скупил он землю,
У рабочего – завод.
И поставил всю Россию
На колени в один год.
Выбирайте депутатов, да глядите сами,
Чтобы мы в своей России не были рабами.
Алексей Собачкин: Классовое размежевание коснулось и ее деревни. Расположено Кабицыно выгодно для богатых людей и деревню окружают коттеджи. И с богатым соседом бабе Насте не повезло: ему строили дом, и нарушили дренаж ее огорода.
Анастасия Волкова: Усадьбу сегодня залило водой всю. Там у нас загородили ее новорусские, а у нас там пруд. Вода не потекла, я во двор даже не могла пройти в резиновых сапогах. Постилала доски, чтобы пройти накормить кур. И усадьба вся залита, картошка вся погнила.
Алексей Собачкин: Но жизнь бабы Насти проходит не только в трудах, бывают и праздники.
Анастасия Волкова: А на Троицу сберемся, сядем за столом,
Выпьем водочки, пивка, песни пропоем.
Пусть узнает вся деревня, как мы дружно и прекрасно,
Как мы весело живем.
Алексей Собачкин: Собраться же за столом есть кому. У Анастасии Сергеевны Волковой пятеро детей, все получили высшее образование, а еще 27 внуков и правнуков. Все они живут в Обнинске или Москве, а по большим праздникам приезжают к бабе Насте.
